Послание о том, что Собор Никейский, усмотрев коварство Евсевиевых приверженцев, определение свое против арианской ереси изложил приличным образом и б

   1) Хорошо поступил ты, известив меня о бывшем у тебя состязании с защищавшими Ариево дело, в числе которых находились и некоторые из Евсевиевых друзей, а большая часть была из братий, мудрствующих по-церковному. Почему, похвалил я твою христолюбивую трезвенность, прекрасно обличившую злочестие этой ереси, подивился же их бесстыдству; потому что и теперь, когда показаны нетвердость и суетность арианских умствований, даже осужденные всеми за свою во всем злонамеренность, — после всего этого, ропщут они, подобно иудеям, говоря: для чего сошедшиеся в Никее Отцы употребили не из Писания взятые речения: от сущности и единосущный. И ты, как человек ученый, доказал, что они, прикрываясь этим, не более, как пустословят; они же, выдумывая предлоги, не делают ничего необычайного для их злоумия; потому что также разнообразят и меняют свою мысль, как хамелеоны — цвет: обличаемые краснеют, допрашиваемые приходят в затруднение, и потом с бесстыдством выставляют пустые отговорки. А если кто уличит их и в этом, — мучатся, пока не выдумают чего небывалого, и, по слову Писания, помышляют «суетная» (Иез.11:2), чтобы только остаться нечествующими.
   Таковое их усилие не иное что есть, как явный признак их неразумия, и как сказал я выше, подражание иудейскому злонравию. Ибо и иудеи, обличаемые Истиною, когда не могли противиться, представляли предлоги, говоря: «кое... Ты твориши знамение, да видим и веру имем Тебе? что делаеши» (Ин.6:30)? Между тем столько было знамений, что сами они говорили: «что сотворим? яко человек сей многа знамения творит» (Ин.11:47). Мертвые воскресали, хромые ходили, слепые прозирали, прокаженные очищались, вода претворялась в вино, пятью хлебами насытились пять тысяч человек: все дивились и покланялись Господу, признавая в Нем исполнение пророчеств, исповедуя, что Он — Бог, Божий Сын; одни только фарисеи, хотя видимые знамения были светлее солнца, все еще, как невежды, оставались недовольными и говорили: «почему Ты, человек сый, твориши Себе Бога» (Ин.10:33)? О несмысленные и подлинно слепотствующие умом! Им напротив сего надлежало сказать: почему Ты, Бог сый, стал человеком? — Ибо дела показывали, что Он — Бог. Так надлежало сказать, и почтить благость Отца и подивиться Его о нас домостроительству. Но они не сказали этого, даже не хотели видеть того, что совершалось, или и видели, правда, потому что по необходимости должны были смотреть на это, — но опять, меняясь в мыслях, роптали: для чего в субботу исцеляешь расслабленного, и в этот день слепому от рождения возвращаешь зрение? И это опять было только одним предлогом и одним ропотом; ибо, когда Господь и в иные дни исцелял «всяк недуг и всяку язю» (Мф.4:23), — они обыкновенно порицали Его, и лучше хотели подозревать в безбожии, именуя веельзевулом (Мк.3:22), нежели отречься от собственного своего лукавства. И хотя Спаситель так многочастно и многообразно открывал Свое Божество, и всем благовествовал об Отце, тем не менее, как бы стараясь «противу рожна прати» (Деян.9:5), буесловя, противоречили они, только бы, по слову Божественной притчи, «вины ища... отлучитися» от истины (Притч.18:1).
   2) Так лукавствующие тогда и отрицающиеся Господа иудеи по справедливости стали вне законов и данного отцам обетования. И ныне иудействующие ариане, по моему мнению, в одинаком находятся расположении с Каиафою и с тогдашними фарисеями. Примечая, что ересь их не имеет в себе ничего благовидного, придумывают предлоги, спрашивая: почему написано то, а не это? И не дивись, что теперь ухищряются они в этом; в скором времени прибегнут к поруганиям, а после сего начнут угрожать спирою и тысяченачальником; в этом состоит мнимая твердость их зловерия. Отрицаясь Божия Слова, справедливо стали они скудными во всяком слове.
   Поэтому, зная сие, на их вопросы не дал бы я никакого ответа; но поелику твоя любовь изъявила желание знать, что сделано на Соборе, — то не замедлил я, но вскоре объявил, как тогда происходило дело, кратко показав, в какой мере арианская ересь лишена благочестного образа мыслей.
   Ариане вымышляют только пустые предлоги, и смотри сам ты, возлюбленный, не действительно ли так. Если, по причине всеянного в них диаволом зломыслия, твердо полагаются на то, что изобретено ими худого; то пусть оправдаются в том, за что обвинены и признаны они еретиками, и тогда уже возражают, если могут, на сделанные против них определения. Уличенный в убийстве, или в прелюбодеянии, после суда не имеет права возражать на приговор судии, почему выразился он так, а не другим образом; и это возражение не освобождает осужденного, но еще более увеличивает вину его за безрассудство и дерзость. Поэтому и они, — или пусть докажут, что образ их мыслей — благочестен; потому что были они обличены, и прежде не жаловались, обвиненным же не иное что следует делать, как — оправдываться; или, ежели нечиста их совесть и сами видят свое нечестие, то пусть не возражают на то, чего не знают, чтобы не понести им сугубого зла: и обвинения за нечестие, и порицания за невежество. Но лучше пусть любознательно исследуют дело, чтобы, дознав, чего не знали прежде, омыть им нечестивый свой слух струями истины и догматами благочестия. Так было и на Никейском Соборе с приверженцами Евсевиевыми.
   3) Поелику упорно стояли они в своем нечестии и покушались богоборствовать; то, хотя предлагаемое ими исполнено было злочестия, однако же собравшиеся епископы (которых было более или менее трех сот) кротко и человеколюбиво потребовали у них, представить основание и благочестные доказательства на то, что они предлагали. Поелику же, едва начав говорить, подвергались осуждению, и начинали препираться между собою; то, видя великую несостоятельность своей ереси, оставались они безмолвными и молчанием своим сознавались, что стыдятся своего зловерия; а потому епископы, осудив, наконец, придуманные ими речения, вопреки им, в настоящем виде изложили здравую и церковную веру. И когда это изложение подписано было всеми, — и Евсевиевы приверженцы подписались к тем речениям, на которые ныне делают они возражения, разумею же речения: «от сущности», «единосущный», и: Сын Божий — не тварь, или произведение, и не что-либо из сотворенного, а напротив того, есть Слово, рождение от сущности Отчей. И что странно, — Евсевий, Епископ Кесарии Палестинской, за день отрицавшийся, а впоследствии подписавший это изложение, писал Церкви своей, утверждая, что это — вера Церкви и предание Отцев, и тем ясно показал всем, что прежде были они в заблуждении и напрасно упорствовали против истины. Ибо, если и стыдился тогда употреблять сии речения, и как хотел, оправдывался пред Церковью; то в послании, не отрекшись от слов: «единосущный» и: «от сущности», явным образом хочет выразить нами сказанное. И необычайное нечто случилось с ним. Как оправдывающийся, обвинял уже он ариан, что, написав: Сын не имел бытия, пока не рожден, не хотели признавать бытие Сына даже до рождения по плоти. Знает об этом и Акакий, если только и он, устрашившись нынешних обстоятельств, не станет лицемерить и не отречется от истины. Посему, приложил я в конце Евсевиево послание, чтобы из него увидеть тебе неблагодарность к своим учителям этих христоборцев, и еще более Акакия.
   4) Поэтому, не погрешают ли они, даже замышляя только противоречить столь великому и вселенскому Собору? Не беззаконно ли поступают, осмеливаясь противиться справедливым определениям, сделанным против арианской ереси и засвидетельствованным теми самыми, которые прежде учили их нечествовать?
   Если же Евсевиевы сообщники после своей подписи переменились, и как псы, возвратились на свою блевотину нечестия; то не тем ли паче прекословящие теперь достойны ненависти за то, что, жертвуя другим свободою души своей, вождями ереси пожелали иметь их именно, то есть людей, как сказал Иаков, двоедушных, «неустроенных во всих путех их» (Иак.1:8), которые держатся не одинакого образа мыслей, но меняются в нем так и иначе, и ныне одобряют, что говорят, чрез несколько же времени осуждают, что говорили, и опять хвалят, что недавно хулили. А это, по сказанному в книге Пастырь, есть диавольское порождение и признак более корчемников, нежели учителей. Ибо вот подлинно учение и вот признак истинных учителей, как предали Отцы, — согласно между собою исповедовать одно и тоже и не входить в споры ни друг с другом, ни с своими Отцами. А которые не так расположены, тех скорее можно назвать негодными, нежели истинными, учителями. Посему, язычники, не признающие одного и того же, но разногласящие друг с другом, не имеют истинного учения, а святые и действительные проповедники истины один с другим согласны и не разнствуют между собою. Ибо хотя и в разные времена были они, но все взаимно стремятся к одному и тому же, будучи пророками единого Бога и согласно благовествуя единое слово.
   5) Чему учил Моисей, то соблюдал Авраам; а что соблюдал Авраам, то знали Ной и Енох, различая чистое и нечистое, и благоугождая Богу. И Авель стал мучеником, зная, чему научен был от Адама; тогда как Адам научен Господом, Который, «пришед в кончину веков, во отметание греха» (Евр.9:26), сказал: заповедь не новую даю вам, но древнюю, которую слышали сначала. А потому, наученный Им блаженный Апостол Павел, начертывая церковные правила, желал, чтобы и диаконы не были двоязычны (1Тим.3:8), а тем паче епископы; делая же выговор Галатам, вообще выразился так: «Аще кто вам благовестит паче еже приясте, анафема да будет. Якоже предрекохом, и паки глаголю: но и аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче еже... приясте, анафема да будет» (Гал.1:8—9). Поелику же говорит это Апостол, то и они, или пусть подвергнут анафеме Евсевиевых сообщников, которые меняются в мыслях и говорят иное, нежели к чему подписались, или, если знают, что подписались они справедливо, пусть не ропщут на такой Собор. Если же ни того ни другого не делают они, то явно носятся всяким ветром и волнением, и не собственными своими, но чужими, увлекаются мнениями. А если они таковы, то не заслуживают вероятия и теперь, когда представляют подобные предлоги. Да перестанут же охуждать то, чего не знают; а может быть, и не умея различить, просто называют они лукавое добрым, доброе — лукавым, и горькое почитают сладким, сладкое же — горьким. И именно хотят, чтобы имело силу, что по суду признано худым и отвергнуто, а что справедливо определено, то усиливаются оклеветать. Посему, как нам не должно уже было давать в этом какой-либо отчет и отвечать на пустые их предлоги, так им надлежало не упорствовать более, но согласиться на то, к чему подписались вожди их ереси, когда знают, что происшедшая после того перемена мыслей в Евсевиевых сообщниках — подозрительна и злонамеренна. Подписаться, имея возможность сколько-нибудь оправдать себя, — это подлинно показывает, как злочестива арианская ересь; ибо не подписались бы прежде, если бы не осудили ересь, и не осудили бы прежде, если бы не устыдились, со всех сторон приведенные в затруднение; почему, перемена мыслей обличает упорство в нечестии.
   Поэтому, как сказано, и им надлежало оставаться в покое; но, поелику сильны они в бесстыдстве и думают, может быть, что сами они в состоянии — лучше тех защитить диавольское сие злочестие; то, хотя в первом, писанном к тебе, послании изложил я пространное на них обличение, однако же, и теперь, занявшись сими, как и теми, подвергнем подробному исследованию все, что ни говорят они. Ибо и теперь будет обнаружена вполне их не здравая, но какая-то бесовская, ересь.
   6) Итак, говорят они, как и те полагали и осмеливались утверждать: «Не всегда — Отец; не всегда — Сын; Сын не имел бытия, пока не рожден, но и Он пришел в бытие из несущего; потому, Бог не всегда был Отцем Сыну; когда пришел в бытие и создан Сын, тогда и Бог стал именоваться Отцем Его; потому что Слово есть тварь и произведение, и по сущности чуждо и не подобно Отцу; Сын не по естеству и не истинное Отчее Слово, не единственная и не истинная Отчая Премудрость; но, будучи тварию и одним из произведений, не в собственном смысле именуется Словом и Премудростью. Ибо и Он, подобно как и все, приведен в бытие словом, сущим в Боге; а посему, Сын — и не истинный Бог».
   Но я и их намерен сперва спросить о следующем: что такое — вообще сын? и какое значение этого имени? — чтобы хотя чрез это могли они понять утверждаемое ими.
   Божественное Писание показывает нам двоякое разумение этого имени: — Одно, прилагаемое к тем, о которых Моисей говорит в законе: «аще послушаете гласа Господа Бога вашего, еже хранити вся заповеди Его, яже Аз заповедую тебе днесь, творити доброе и угодное пред Господом Богом твоим,... сынове есте Господа Бога вашего» (Втор.13:18, 14:1). Так и Иоанн говорит в Евангелии: «елици же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти» (Ин.1:12). Другое разумение, — по которому Исаак — сын Авраамов, Иаков — сын Исаака и Патриархи — сыновья Иаковлевы.
   В каком же из этих разумений признавая сыном Божия Сына, слагают о Нем подобные басни? Ибо очень знаю, что в этом злочестивом учении сходятся они с Евсевиевыми сообщниками. Итак, если в первом разумении, как признают сынами и всех тех, которые за исправление нравов приобретают благодать сего наименования и приемлют «область чадам Божиим быти» (а это и они утверждали); то можно подумать, что Божий Сын ничем не отличен от нас и не есть единородный; потому что и Он приобрел именование сына за добродетель. Ибо, хотя, как говорят они, по предвидению, что будет таковым, наперед приемлет и вместе с бытием получает и имя, и славу имени; однако же, ничем не будет отличаться от приемлющих имя сие по совершении дел, если только в таком разумении и Он провозглашается Сыном. Так Адам, наперед приявший благодать и вместе с бытием поставленный в раю, ничем не отличался от Еноха, который, чрез несколько времени по рождении, благоугодив, преложен, и от Апостола, который также по совершении дел восхищен был в рай, и даже от разбойника, который за исповедание свое приял обетование, что скоро будет в раю.
   7) Но преследуемые в этом скажут, может быть, тоже, что неоднократно уже говорили они, и были постыждаемы: «так полагаем, что Сын имеет преимущество пред всеми иными, и единородным называется потому, что Он один получил бытие от единого Бога; все же прочее сотворено Богом чрез Сына». Кто же вложил в вас эту юродивую и новую мысль — говорить, что одного Сына непосредственно произвел один Отец, все же прочее получило бытие чрез Сына, как чрез помощника? Если Богу во избежание утомления достаточно было произвести непосредственно одного Сына и не производить уже иного; то нечестиво — так рассуждать о Боге, особливо слыша, что говорит Исаия: «Бог вечный, Бог устроивый конци земли, не взалчет, ниже утрудится, ниже есть изобретение премудрости Его». Скорее же, Он «дает алчущим крепость», и утружденных упокоевает Словом Своим (Ис.40:28—29). Если же то, что сотворено после Сына, как низкое, не удостоил Бог того, чтобы Самому произвести это непосредственно; то и эта мысль — нечестива. В Боге нет кичения: Он с Иаковом нисходит в Египет, и за Авраама ради Сарры вразумляет Авимелеха; с Моисеем, хотя он — человек, глаголет «усты ко устом» (Чис.12:8); нисходит на гору Синай; сокровенною благодатью поборает с народом Амалика. Впрочем, и это утверждая, вы лжете. «Той сотворил нас, а не мы» (Пс.99:3). Он Словом Своим сотворил все, и малое, и великое. И невозможно различать тварей и говорить: это сотворено Отцем, а это — Сыном; но все сотворено единым Богом, Который, как рукою, действует Словом Своим, и о Нем все творит. И Сам Бог, давая разуметь это, сказал: «вся... сия рука Моя сотвори» (Ис.66:2). И Павел, наученный сему, учил: «един — Бог..., из Негоже вся,... и един — Господь Иисус Христос, Имже вся» (1Кор.8:6). Итак, Он всегда и ныне вещает солнцу, — и восходит; заповедует облакам, — и дождят на один участок земли, а на который не дождят, тот иссыхает; и земле повелевает производить плоды, и Иеремию созидает во чреве. Если же ныне Сам творит это, то нет сомнения, что и в начале не признал Он недостойным Себя, чтобы Самому сотворить все Словом; потому что и это — части целого.
   8) Если же по тому, что прочие твари не могли понести на себе делания ничем неумеряемой руки Несозданного? один Сын получил бытие от единого Бога, все же прочее получило бытие чрез Сына, как чрез содейственника и помощника (ибо и это написал приносивший жертвы Астерий; тоже списав, Арий передал своим, и наконец эти безумные таким изречением, не зная его гнилости, пользуются как тростью сокрушенною); то, если руку Божию невозможно было понести на себе сотворенному, по вашему же мнению — Сын есть единый из сотворенных, как и Он мог быть сотворен единым Богом? И если для того, чтобы пришло в бытие сотворенное, была потребность в посреднике, по вашему же мнению — Сын сотворен; то и прежде Него должен быть некто посредствующий к тому, чтобы Сын был создан. А поелику и этот посредник есть опять тварь: то окажется, что и он для собственного своего происхождения имел нужду в другом посреднике. Но если бы кто придумал и сего другого посредника; то пусть и для него придумывает нового посредника, так что должен будет простираться в бесконечность. И таким образом, при непрестанной потребности в посреднике, невозможно будет произойти ни одной твари; потому что, как говорите, ничто сотворенное не может понести на себе ничем неумеряемой руки Несозданного.
   Если же, усматривая эту несообразность, начнете утверждать, что Сын, будучи тварию, соделался способным к тому, чтоб получить бытие от Несозданного; то по необходимости и все прочее, будучи сотворенным, могло получить бытие непосредственно от Несозданного. Ибо, по вашему учению, и Сын, как и все это, есть тварь. И напрасно уже — рождение Слова, по вашему нечестивому и глупому измышлению, — когда и Бог имеет силу творить все непосредственно, и все получившее бытие имеет возможность понести на себе ничем неумеряемую руку Божию.
   При непонятности такого их умоповреждения, посмотрим еще, — не окажется ли, что это, упоминаемое нами, умствование нечестивых — неразумнее всякого другого их умствования. Один Адам получил бытие чрез Слово от единого Бога; но никто не скажет, что Адам имеет в этом еще какое-нибудь преимущество пред всеми людьми, или отличается этим от людей, происшедших после него (хотя он один сотворен и образован единым Богом, мы же все рождаемся от Адама и происходим по преемству рода), как скоро и он образован из земли, и не имея прежде бытия, получил бытие впоследствии.
   9) Если же кто и даст первосозданному преимущество по тому, что удостоен он Божией руки; то пусть таковой поставляет Адамово преимущество в чести, а не в естестве; потому что Адам произошел из земли, как и все, и та же рука, которая образовала тогда Адама, и ныне, и всегда, снова образует и производит рождающихся после Адама. И это, как сказал я прежде, говорит сам Бог Иеремии: «прежде неже Мне создати тя во чреве, познах тя» (Иер.1:5). Да и о всех сказал: «рука Моя сотвори сия вся» (Ис.66:2). И еще чрез Исаию говорит: «сице глаголет Господь, избавляяй тя и создавый тя от чрева: Аз Господь совершаяй вся, распрострох небо един, и утвердих землю» (Ис.44:24). И Давид, зная это, воспевал: «руце Твои сотвористе мя и создасте мя» (Пс.118:73). Ту же имеет мысль и тот, кто говорит у Исаии: «тако глаголет Господь, создавый мя от чрева раба Себе» (Ис.49:5). Итак, Адам ничем не отличается от нас по естеству, хотя предшествует нам по времени, как скоро и все мы производимся и созидаемся тою же рукою.
   Поэтому, если вы, ариане, так мудрствуете и о Сыне Божием, а именно, что и Он таким же образом произошел и получил бытие; то, по вашему учению, ничем не будет Он отличаться от других тварей по естеству, как скоро не имел Он бытия, но получил оное, и за добродетель сообщена Ему при создании благодать имени. Ибо и Он, как утверждаете, есть один из тех, о которых Дух говорит во Псалмах: «Той рече, и быша: Той повеле, и создашася» (Пс.32:9). Посему, кому же повелел Бог, чтобы и Сын был создан? Ибо Словом должен быть тот, кому повелевает Бог и кем созидаются твари. Но вы не можете указать иного Слова, кроме отрицаемого вами, если не придумаете опять какой — либо догадки.
   Да, говорят, мы нашли ее (так, слышал я, однажды утверждали Евсевиевы сообщники), и думаем, что Сын Божий потому имеет преимущество пред другими и называется единородным, что Он один — причастник Отца, все же прочее — причастно Сына. — Так утрудились уже они, превращая и меняя слова, как цвет. Однако же будет доказано, что и в этом они — тоже, что «от земли... тщесловующие» (Ис.8:19) и как в тине погрязающие в своих догадках.
   10) Если бы Он именовался Сыном Божиим, а мы назывались сынами Сына; то был бы вероятен их вымысел. Если же и мы называемся сынами того Бога, Которого и Он есть Сын; то явно, что и мы причастники Отца, Который говорит: «сыны родих и возвысих» (Ис.1:2). Ибо если бы не были мы причастниками Его, то не сказал бы: «родих». Если же он родил, то не иной кто, но Он есть наш Отец. И нет в этом важности, — что Сын имеет более и прежде получил бытие, а мы имеем менее и получили бытие впоследствии, — как скоро все мы причастники одного и того же и называемся сынами того же Отца. Иметь больше и меньше — не показывает инакового естества; потому что каждому дается это за преспеяние в добродетели, и один поставляется над десятью, а другой — над пятью городами (Лук. 19:17—19); одни посаждаются «на двунадесяти престолех, судяще обоимнадесяте коленом Израилевым» (Лк.22:30), а другие слышат: «приидите благословеннии Отца Моего» (Мф.25:34), и: «добре, рабе благий и верный» (Мф.25:21). Мудрствуя подобным образом, справедливо представляют они, что Бог — не от вечности Отец такого Сына, и что не от вечности — такой Сын, а напротив того сотворен из несущего и не имел бытия, пока не был рожден; ибо такой сын — инаков с истинным Сыном Божиим.
   Но поелику и им даже непозволительно сказать сего, и мудрование это — свойственно более саддукеям и Самосатскому; то остается уже утверждать, что Сын Божий именуется Сыном в другом смысле, а именно, в каком Исаак есть сын Авраамов. Кто рождается от чьего-либо естества, а не отвне приобретается, того природа признает сыном: и таково значение сего имени. Ужели же рождение Сына — подобострастно человеческому рождению (может быть, желают они в неведении своем сделать и это возражение по примеру упомянутых выше)? — Нимало. Бог не тоже, что — человек; потому что и люди не тоже, что — Бог; люди созданы из вещества, и из вещества удобостраждущего, а Бог — невеществен и бесплотен. Если же о Боге и о людях употребляются иногда в Божественных Писаниях одни и те же изречения; то, как повелел Павел, от людей прозорливых требуется — внимать чтению (1Тим.4:13), и таким образом различать и распознавать написанное в каждом случае сообразно с свойством означаемого и не смешивать смыслов, — Божия не представлять по-человечески, и о человеческом никогда не рассуждать, как о Божием. Ибо это значит мешать вино с водою (Ис.1:22) и на жертвенник Божественный ввергать огнь чуждый.
   11) Бог творит, и о людях говорится, что они творят; Бог есть Сый, и о людях говорится, что они имеют бытие, и имеют, получив его от Бога. Но так ли творит Бог, как люди? Или так ли принадлежит Богу бытие, как — человеку? Да не будет сего; иначе принимаем изречения эти о Боге, и иначе понимаем их о людях. Бог творит, «нарицая несущая... сущими» (Рим.4:17), и ни в чем не имея для сего нужды; а люди обрабатывают готовое вещество, предварительно познание для совершения дела испросив и прияв от Бога, все создавшего собственным Словом Своим. И еще: люди не могут иметь бытия сами собою, ограничены бывают местом и поддерживаются Божиим Словом; Бог же Сам Собою имеет бытие, все объемлет и ничем не объемлется; Он во всем пребывает Своею благостью и могуществом, и также вне всего собственным Своим естеством. Посему, как не тем образом творят люди, каким творит Бог, и не так имеют бытие люди, как имеет Бог: так иначе происходит человеческое рождение, и иначе рождается Сын от Отца. Человеческие порождения суть как бы части рождающих, потому что самое естество тел есть не какое-либо простое, но текучее и слагающееся из частей; люди, рождая, из себя источают, и в них также притекает вносимое с пищею; по этой причине люди со временем делаются отцами многих чад. А Бог не делится на части; Он — неделимо и бесстрастно Отец Сыну. В Бесплотном нет истечения; в Него не бывает и притечения, как случается это с людьми; но, будучи прост по естеству, Он — Отец единого и единственного Сына. Потому, и Сын — единороден, и един есть «в лоне Отчи» (Ин.1:18). А что Он один — от Отца, — это показывает Отец, говоря: «сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих» (Мф.3:17). Он есть Слово Отчее, в Котором можно представлять себе бесстрастие и неделимость Отца; потому что не только Божие, но и человеческое слово рождается нестрадательно и не чрез деление на части. Посему, и седит Он одесную Отца, как Слово; ибо где — Отец, там — и Слово Его: а мы предстоим судимые Им, как твари. Он достопокланяем, потому что есть Сын достопокланяемого Отца; а мы покланяемся Ему, исповедуя Его Господом и Богом, потому что мы — твари и инаковы с Ним.
   12) Поелику же это действительно так, то пусть наконец желающий из них вникнет, и сделается кто-нибудь их вразумителем: позволительно ли назвать происшедшим из ничего то, что — от Бога и есть собственное Его рождение? Или есть ли основание, чтобы даже пришло кому хотя на мысль, будто бы то, что — от Бога, случайно в Боге, почему и ты осмелился бы сказать, что Сын — не от вечности?
   Рождение Сына превышает и превосходит человеческие представления еще и в следующем: мы делаемся отцами своих чад по времени; потому что и сами, не имев прежде бытия, впоследствии пришли в бытие; Бог же, всегда сущий, всегда Отец Сыну.
   И в рождении человеческом удостоверяет сходство рождающих и рождаемых; но поелику «никто же знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын, и емуже аще.. Сын откроет» (Мф.11:27); то святые, которым открыл это Сын, сообщили нам некоторый образ, заимствованный из видимого, говоря: «Иже сый сияние славы и образ ипостаси Его» (Евр.1:3), и еще: «яко у Тебе источник живота, во свете Твоем узрим свет» (Пс.35:10). И укоряющее Израиля слово говорит: «оставил еси источника премудрости» (Вар.3:12); и Сам Источник вещает: «Мене оставиша источник воды живи» (Иер.2:13). Хотя подобие — мало и крайне слабо к изображению желаемого; однако же, и из него можно уразуметь преимущество пред естеством человеческим, и не почитать уже равными наше рождение и рождение Сына. Ибо, кто может даже и помыслить, будто бы сияния когда-либо не было, чтобы осмелиться тебе сказать, что Сын — не от вечности, или что Сын не имел бытия, пока не рожден? Или кто в состоянии отделить сияние от солнца, или источник представить когда-либо лишенным жизни, чтобы тебе в безумии своем сказать: из несущего приходит в бытие Сын, Который говорит: «Аз есмь... живот» (Ин.14:6), или чужд Отчей сущности — Тот, Кто говорит: «видевый Мене, виде Отца» (Ин.14:9)? Святые, желая, чтобы так разумели мы, такие сообщили и подобия. И когда в Писании имеем такие образы, — будет нелепо и крайне нечестиво — составлять нам понятие о Господе по иным образам, которых нет в Писании, и которые не имеют в себе никакого благочестивого смысла.
   13) Посему, пусть наконец скажут: откуда научившись, или по чьему преданию, начали они придумывать подобное о Спасителе? Говорят: читали мы в Притчах: «Господь созда Мя начало путей Своих в дела Своя» (Притч.8:22). Кажется, и Евсевиевы сообщники говорили это. И ты в письме своем выразил, что и твои противники, хотя осуждены были низложенные многими доводами, однако же, ссылаясь во всех случаях на это изречение, продолжали утверждать, что Сын есть одно из творений, и сопричисляли Его к получившим бытие тварям.
   Но, по моему мнению, и этого изречения не уразумели они хорошо; потому что имеет оно благочестивый и самый правильный смысл; и если бы уразумели они его, то не похулили бы Господа славы. Пусть сличат они с этим изречением сказанное прежде; тогда увидят великую разность между тем и другим. Кто, имея правильный смысл, не усмотрит, что созидаемое и творимое — вне творящего, а Сын, как показало предшествующее изречению Слово, не вне рождающего Отца, но от Него? И человек — дом созидает, а сына рождает; и никто не скажет наоборот, что дом и корабль рождается строителем, а сын созидается и творится им. Никто не признает также дома образом созидающего, а сына — неподобным рождающему; напротив же того, всякий согласится, что сын есть отчий образ, а дом — произведение искусства, если только имеет он здравый смысл и не вышел из ума. И Божественное Писание, конечно, лучше всякого зная природу каждой вещи, о созидаемых вещах говорит чрез Моисея: «в начале сотвори Бог небо и землю» (Быт.1:1); о Сыне же представляет говорящим не кого иного, но самого Отца: «из чрева прежде денницы родих Тя» (Пс.109:3); и еще: «Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя» (Пс.2:7). И Господь сам о Себе говорит в Притчах: «прежде же всех холмов рождает Мя» (Притч.8:25). О том, что пришло в бытие и сотворено, говорит Иоанн: «вся Тем быша» (Ин.1:3), благовествуя же о Господе, сказует: «единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда» (Ин.1:18). Итак, если — Сын, то — не тварь, если же — тварь, то — не Сын. Ибо великая разность между тем и другим, и один и тот же не может быть Сыном и тварию; иначе надлежало бы признать, что сущность его и от Бога, и вне Бога.
   Неужели же напрасно написано это изречение? И это жужжат они также нам в уши, как стадо комаров. Нет; не напрасно, но по крайней необходимости написано это. Ибо говорится, что создан, но — когда стал человеком; потому что это — свойственно человеку. А что этот смысл заключается в тех словах, — это совершенно найдет, кто читает без нерадения, а напротив того, входит в исследование — и времени, и лиц, и потребности написанного, и таким образом разбирает и уразумевает прочитанное. Так найдет указываемое изречением время, и узнает, что Господь, всегда сый, впоследствии, при скончании веков, стал человеком, и будучи Сыном Божиим, соделался и сыном человеческим. Уразумеет и потребность, а именно, что, желая упразднить нашу смерть, восприял на Себя тело от Девы Марии, да, принесши оное за всех в жертву Отцу, «избавит всех нас, елицы страхом смерти чрез все житие повинни бехом работе» (Евр.2:15). О лице же, хотя оно есть лице Спасителя, тогда уже говорится, когда, приняв на Себя тело, говорит о Себе: «Господь созда Мя начало путей Своих в дела Своя» (Притч.8:22). Ибо, как истинному Сыну Божию совершенно приличествует вечное бытие, и бытие в лоне Отца, так соделавшемуся человеком прилично выражение: «Господь созда Мя». Ибо тогда говорится уже о Нем, что Он и алкал, и жаждал, и спрашивал, — где лежит Лазарь, и пострадал, и воскрес. И как, слыша, что Он — Господь, и Бог, и Свет истинный, представляем Его сущим от Отца, так слыша: «созда», и «раб», и «пострадал», справедливо будет — не приписывать этого Божеству, потому что Божеству это не свойственно, но относить к плоти, которую понес Он на Себе ради нас, потому что ей это свойственно, и самая плоть принадлежит не кому либо иному, но Слову.
   А если кто пожелает узнать, какая от этого польза; то найдет и это: ибо «Слово плоть бысть» (Ин.1:14), чтобы и плоть принесена была за всех, и мы, причастившись Духа Его, могли быть обожены, чего не достигли бы мы иначе, если бы не облекся Он в наше тварное тело. Ибо таким образом стали мы уже именоваться людьми Божиими и человеками о Христе. Но как мы, прияв Духа, не теряем собственной своей сущности; так и Господь, став ради нас человеком и понесши на Себе тело, тем не менее пребыл Богом; потому что не умалил Себя облечением в тело, а напротив того, и его обожил и соделал бессмертным.
   15) И этого достаточно, чтобы предать позору арианскую ересь; потому что нечестивые, как даровал Господь, обличены собственными их словами. Но теперь и мы поступим вперед и потребуем у них ответа. Ибо благовременно — выслушать им вопросы от нас, когда пришли в затруднение в своих умствованиях. Может быть, хотя этим пристыженные, обратят взор туда, откуда низпали эти злонамеренные.
   О Сыне Божием, как сказали прежде, знаем из Божественных Писаний, что Он есть Слово и Премудрость Отчая, ибо Апостол говорит: «Христос Божия сила и Божия премудрость» (1Кор.1:24), а Иоанн, сказав: «и Слово плоть бысть», вскоре присовокупил: «и видехом славу Его, славу яко единородного от Отца, исполнь благодати и истины» (Ин.1:14), то есть: поелику Слово есть единородный Сын; то этим Словом и Премудростью сотворены небо и земля, и все, что на них. А что источник этой премудрости есть Бог, — это узнаем из книги Варуха, где обвиняется Израиль, — что оставил «источника премудрости» (Вар.3:12). Посему, если отрицаются от написанного; то, став с сего времени чуждыми самого имени, в собственном смысле могут получить от всех наименование безбожных и христоборцев; потому что и сами себя так наименовали. Если же исповедуют вместе с нами, что глаголы Писания — богодухновенны; то пусть осмелятся сказать явно, что думают в тайне, а именно, что Бог был некогда без Слова и без Премудрости; пусть подтвердят в своем безумии: «было, когда Сын не был; Христос не был, пока не родился»; пусть еще объявят, что Источник не из себя породил Премудрость, но приобрел ее отвне, чтобы смело им сказать “из несущего произошел Сын»; ибо это показывает уже в Нем не источник, но какой-то ров, как бы отвне приявший в себя воду и восхитивший себе наименование источника.
   16) Какого же исполнено это нечестия, — не усомнится, думаю, всякий имеющий хотя малое чувство. Поелику же они в тайне разглашают, что Слово и Премудрость суть наименования только Сына; то необходимо спросить их: если это — наименования только Сына; то сам Он инаков будет с ними? И если Он — совершеннее именований; то неблагочестно — совершеннейшее означать менее совершенным. Если же Он — ниже имен; то, конечно, есть причина наименованию от совершеннейшего; это же означает опять Его преспеяние; а такая мысль — не менее прежней нечестива. Ибо о Том, Кто — во Отце и в Ком — Отец, Кто говорит о Себе: «Аз и Отец едино есма» (Ин.10:30), и Кого «видивый... виде Отца» (Ин.14:9), — сказать, что Он усовершается от чего-либо внешнего, будет выше всякого безумия.
   Но у лишенных этой опоры, и подобно Евсевиевым сообщникам, приведенных в великое затруднение, остается наконец то, что Арий, как бы в новом недоумении, баснословит в своих песнях и в своей Талии: «многие словеса изрекает Бог; которое же из них называем мы Сыном и единородным Словом Отца»? О несмысленные, и скорее все, только не христиане! Во-первых, говоря подобным образом о Боге, едва не человеком представляют себе Бога, Который так говорит и заменяет прежние слова новыми, как будто единого Слова от Бога не достаточно к совершению всего творения по воле Отца и к промышлению о всем. Изречение Им многих словес показывало бы немощность всех Его словес; потому что каждое дает еще место потребности другого; употребление же Богом единого Слова (как и действительно Оно — одно) показывает и Божие могущество, и совершенство Слова, Которое — от Бога, и благочестивое разумение так мудрствующих.
   17) О, если бы и они, хотя вследствие того, что сами говорят теперь, пожелали исповедать истину! Если однажды соглашаются, что Бог произносит слова; то, конечно, признают Его Отцем. А зная это, пусть вникнут, что, не соглашаясь признать единого Божия Слова, представляют Бога Отцем многих. Не хотят они отрицать, что несомненно есть Божие Слово, но не исповедуют того, что Слово есть Божий Сын; а это есть неведение истины и неопытность в Божественных Писаниях. Если Бог несомненно есть Отец Слова; то почему рожденный — не Сын? И опять, кто же был бы Сыном Божиим, кроме Слова Его? Слов не много, чтобы не быть не достаточным каждому, но одно — Слово, чтобы Ему одному быть совершенным. Одно — Слово, потому что един — Бог, и один должен быть Его образ, который есть Сын.
   Сын Божий, как из самого Писания можно видеть, есть Божие Слово, и Премудрость, и образ, и рука, и Сила; потому что одно — Божие рождение, все же это суть признаки рождения от Отца. Произносишь ли слово: «Сын» этим выражаешь, что Он — от Отца по естеству. Составляешь ли в себе понятие: «Слово»? опять представляешь бытие от Отца и нераздельность со Отцем. И нарицая Премудростью, тем не менее имеешь опять в мысли не происхождение отвне, но бытие от Отца и во Отце. Именуешь ли Силою и рукою? опять означаешь этими, собственную принадлежность сущности. И говоря: «образ», возвещаешь Сына; ибо что было бы подобным Богу, кроме рожденного от Бога? Без сомнения, что сотворено чрез Слово, то основано Премудростью, и что основано в премудрости, все то совершено рукою, и получило бытие чрез Сына. И в этом уверяемся не внешними свидетельствами, но из Писаний. Сам Бог говорит чрез Пророка Исаию: «рука Моя основа землю. и десница Моя утверди небо» (Ис.48:13); и еще: «и под сению руки моея покрыю тя, еюже поставих небо и основал землю» (Ис.51:16). Давид же, познав сие и ведая, что рука эта есть Премудрость, воспел: «вся премудростию сотворил еси: исполнися земля твари Твоея» (Пс.103:24), как и Соломон, прияв ведение от Бога, сказал: «Бог премудростию основа землю» (Притч.3:19). А Иоанн, зная, что рука и Премудрость есть Слово, благовествовал: «В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Сей бо искони к Богу. Вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть» (Ин.11—3). И Апостол, усматривая, что рука, Премудрость, Слово есть сам Сын, говорит: «многочастне и многообразне древле Бог глаголавый отцем во пророцех, в последок дний сих глагола нам в Сыне, Егоже положи наследника всем, Имже и веки сотвори» (Евр.1:1—2); и еще: «един Господь Иисус Христос, Имже вся, и мы Тем» (1Кор.8:6). И опять, зная, что Слово, Премудрость, Сын есть образ Отца, говорит в послании к Колоссаям: «благодаряще Бога и Отца призвавшаго нас в причастие наследия святых во свети, Иже избави нас от власти темныя, и престави в царство Сына любве Своея, о Немже имамы избавление..., оставление грехов: Иже есть образ Бога невидимого, перворожден всея твари: яко Тем создана быша всяческая, яже на небеси, и яже на земли, видимая и невидимая, аще престоли, аще господствия, аще начала, аще власти: всяческая Тем и о Нем создашася: и Той есть прежде всех, и всяческая в Нем состоятся» (Кол.1:12—17). Все создано как Словом, так и в Слове; потому что Оно есть образ. Кто такую мысль имеет о Господе, тот не преткнется о «камень претыкания» (Рим.9:32), но пойдет скорее к озарению пред светом истины; ибо таково действительно — мудрствование истины, хотя бы надрывались от упорства эти (люди), ни Бога не чествующий, ни стыдящиеся, когда обличают их доводами.
   18) Евсевиевы сообщники, так допрошенные многими, осудив тогда сами себя, как сказал я выше, подписались, и раскаявшись, умолкли и удалились. Но, поелику нынешние еретики, величаясь злочестием и в омрачении кружась около истины, одно только имеют намерение — обвинять Собор; то пусть скажут нам, из каких писаний научившись, или от кого из святых услышав, собрали они себе изречения, — «из не-сущего», и: «не был, пока не рожден»; «было, когда Он не был»; «изменяемость, преждебытие, волею», — какие употребляют они, издеваясь над Господом?
   Блаженный Павел в послании к Евреям говорит: «верою разумеваем совершитися веком глаголом Божиим, во еже от неявляемых видимым быти» (Евр.11:3); но у Слова нет ничего общего с веками; потому что Оно предваряет бытием Своим веки, и Им веки получили бытие. И в книге: Пастырь (потому что и на эту книгу, хотя нет ее в каноне, ссылаются они) написано: «прежде всего веруй, что един есть Бог, Который все сотворил и совершил, и из не-сушего привел все в бытие.» Но это опять нимало не относится к Сыну; ибо книга говорит о всем том, что Им приведено в бытие, и с чем Он инаков; потому что Зиждителя невозможно причислять к Его произведениям; разве какой несмысленный станет утверждать, что и зодчий есть одно и то же с произведенными им зданиями. Итак, почему же, сами к утверждению нечестия изобретая речения, каких нет в Писании, обвиняют тех, которые речениями, не из Писания взятыми, утверждают благочестие? Нечествовать запрещено во всяком случае, хотя бы покушался кто облечь это испещренными словами и правдоподобными умствованиями; а благочествовать у всех признается делом святым, хотя бы употреблял кто странные речения, если только предлагающий их имеет благочестивую мысль и хочет этими речениями благочестиво выразить, что у него в мысли. Так и тогда и ныне доказано словом, что упомянутые выше низкие речения христоборцев исполнены всякого нечестия.
   А в том, что написано и определено против них на Соборе, если кто исследует тщательно, без сомнения, найдет заключающуюся истину, особливо же вопросив с любознательностью, услышит он и основательный предлог к употреблению таковых речений. Ибо предлог этот есть следующий.
   19) Поелику Собору было угодно — вывести из употребления внесенные арианским злочестием речения, написать же признаваемые всеми выражения из Писаний, а именно, что Сын — не из не-сущего, но — от Бога, что Он есть Слово и Премудрость, не тварь, не произведение, но собственное рождение от Отца; Евсевиевы же сообщники, увлекаемые долговременным своим зловерием, хотели настоять, что речение: «от Бога» есть общее и нам и Божию Слову, и Слово в этом не различествует от нас, по написанному: «един Бог..., из Негоже вся» (1Кор.8:6), и еще: «древняя мимоидоша, се быша вся нова, всяческая же от Бога» (2Кор.5:17—18): то Отцы, усмотрев их коварство и злокозненность нечестия, вынуждены были, наконец, яснее выразить речение: «от Бога» и написать, что Сын — «от Божией сущности», чтобы не почел кто речения: «от Бога» общим и равно принадлежащим и Сыну и тварям, но всякий веровал, что все прочее есть тварь, одно же Слово — от Отца. Ибо, хотя сказано, что все — от Бога, однако же, говорится это в инаковом смысле, нежели в каком — от Бога Сын. Что касается до тварей, — поелику существуют они не без причины и приходят в бытие не самопроизвольно и не случайно, как объясняют их происхождение из сцепления атомов и однородностей, или, как некоторые из еретиков, именуют иного зиждителя, или, как другие опять говорят, что создано все какими-то ангелами; напротив же того, как есть Бог, так Им чрез Слово и все из не-существовавшего прежде приведено в бытие: то, посему, говорится, что тварь — от Бога. А поелику Слово — не тварь; то говорится о Нем, что Оно одно — от Отца; и признаком такового разумения — то, что Сын — от сущности Отчей; ибо сие не свойственно ничему сотворенному. Да и Павел, сказав, что все — от Бога, тотчас присовокупил: «и един Господь Иисус Христос, Имже вся» (1Кор.8:6), чтобы показать всякому, что Сын — отличен от всего сотворенного Богом; потому что сотворенное от Бога Сотворено чрез Сына, и Павел сказал это по той причине, что творение совершено Богом, а не потому, что и все также — от Отца, как и Сын. Ибо все созданное не тоже, что — Сын, и Слово не есть одна из тварей, но Господь и Создатель всего. Посему-то, и святый Собор выразил яснее, что Слово — от сущности Отчей, во уверение, что Слово — инаково с природою сотворенных вещей, одно есть истинно от Бога, и чтобы нечестивым не оставалось более предлога к обольщению. Итак, вот причина, по чему написано: «от сущности».
   20) Епископы говорили еще, что должно написать: Слово есть истинная сила и образ Отца, что Оно — подобно Отцу во всем, не отлично от Него, непреложно, всегда нераздельно и в Нем пребывает; ибо Слово никогда не было лишено бытия, но всегда имело его, вечно пребывая у Отца, как сияние света. Евсевиевы же приверженцы, хотя терпели это, не смея противоречить от стыда, потому что были уже обличены; однако же, стало заметно, что они друг другу шептали и подавали знаки глазами, будто бы слова: «подобно», «всегда», и имя: «сила», также: «в Нем» — суть опять общие и нам и Сыну. И им никакой нет трудности согласиться с нами. Таково слово: «подобно»; потому что употреблено в Писании о нас: человек есть «образ и слава Божия» (1Кор.11:7). Таково же и слово: «всегда»; потому что написано: «присно бо мы живии» (2Кор.4:11); — и слово: «в Нем»: «о Нем бо живем, и движемся, и есмы» (Деян.17:28); — и слово: «непреложно»; потому что написано: «ничто не разлучит нас от любви Христовой» (Рим.8:35). Что же касается до слова: «сила»; то и гусеница и мшица называются силою, и «силою великою» (Иоил.2:25), неоднократно же и о людях писано, как например: изыде «вся сила Господня из земли Египетския» (Исх.12:41); а есть и иные, небесные, силы; ибо сказано: «Господь сил с нами, заступник наш Бог Иаковль» (Пс.45:8). Подобное сему писал, научившись у них, Астерий, называемый софистом, а прежде его, как сказано, научившийся сему Арий., Посему, Епископы и в этом усмотрев их лицемерие и то, что по написанному «лесть есть в сердцах нечестивых кующих злая» (Притч.12:20), и сами были вынуждены вновь извлечь смысл из Писаний, и что сказали прежде, тоже опять раскрыть и написать яснее, а именно, что Сын — «единосущен» Отцу, в означение того, что Сын не только подобен Отцу, но есть от Отца тождественный с Ним по подобию, и в показание, что подобие и непреложность Сына — инаковы с тем, что у нас называется уподоблением, какового достигаем мы вследствие добродетели чрез соблюдение заповедей. Подобные между собою тела могут быть разлучены и находиться вдали одно от другого; таковы, например, сыны человеческие и родившие их, как написано об Адаме и рожденном им Сифе, что Сиф был подобен Адаму по виду его (Быт.5:3). Поелику же рождение Сына от Отца — инаково с естеством человеческим, и Сын не только подобен, но и неотделим от сущности Отчей, Сын и Отец едино суть, как сказал сам Сын (Ин.10:30), Слово — всегда во Отце и Отец — в Слове, как неразлучны сияние и свет (ибо это и выражается этим речением): то, посему, Собор, представляя себе это, прекрасно написал: «единосущен», чтобы низложить злонравие еретиков и показать, что Слово — инаково с вещами сотворенными, и, написав это, тотчас присовокупил: а кто говорит, что Сын Божий — из не-сушего, или — есть тварь, или — изменяем, или — произведение, или — от иной сущности, тех предает анафеме святая и вселенская Церковь. Сказав же это, Отцы ясно выразили, что речения: от «сущности» и «единосущный» служат к искоренению введенных нечестием слов, каковы суть: «тварь» и «произведение», «созидаемый», «изменяемый»; «не был, пока не рожден»; ибо, кто так мудрствует, тот прекословит Собору; а кто не мудрствует по Ариеву, тот необходимо мудрствует и разумеет, как Собор, ясно усматривая, и какое отношение сияния к свету, и отсюда заимствуя образ истины.
   21) Итак, если и они представляют в предлог новость речений, то пусть вникнут в ту мысль, с какою написал так Собор, предавая анафеме то, что действительно анафематствовал Собор; и потом уже, если могут, порицают выражения. Но верно знаю, что, вникнув в мысль Собора, несомненно примут и речения, выражающие мысль. А если захотят осуждать и мысль; то всякому покажут, что напрасно говорят о речениях, и только вымышляют для себя побуждения к нечестию. Итак, вот причина к введению подобных речений. Если же ропщут еще на то, что речения эти взяты не из Писания; то после этого сами пусть будут изринуты, как пустословящие и не здравые умом, и себя самих осуждают в том, что первые подали к этому предлог, когда начали богоборствовать, употребляя слова, взятые не из Писания.
   Но впрочем, если кто любознателен, то пусть узнает, что, хотя речений этих и нет в Писаниях, однако же, как сказано прежде, заключающаяся в них мысль взята из Писания, и когда произносятся они, выражают эту мысль для тех, у кого слух всецело устремлен к благочестию. Это можно как тебе приметить, так и им понять при всем их невежестве. Было пред этим доказано, и действительно должно сему веровать, что Слово — от Отца, и есть единственное, собственное по естеству Его рождение. Ибо от кого иного представит кто себе Сына, Который есть Премудрость и Слово, «Имже вся быша», как — не от самого Бога? Впрочем, этому научены мы и из Писаний. Отец говорит чрез Давида: «отрыгну сердце Мое Слово благо» (Пс.44:2): и: «из чрева прежде денницы родих Тя» (Пс.109:3); и Сын объясняет о Себе иудеям: «аще Бог Отец ваш [бы] был, любили бысте [убо] Мене, Аз бо от Отца изыдох» (Ин.8:42); и еще: «не яко Отца видел есть кто: токмо Сый от Бога, Сей виде Отца» (Ин.6:46). И сказать, — «Аз и Отец едино есма» (Ин.10:30), и: «Аз во Отце, и Отец во Мне» (Ин.14:10), тоже значит, что сказать: Я — от Отца и неотделим от Него. И Иоанн, говоря: «единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда» (Ин.1:18), изрек это, научившись у Спасителя. Ибо, что иное означается словом: «в лоне», как не преискреннее рождение Сына от Отца?
   22) Посему, если кто думает, что Бог — сложен, так что в сущности Своей имеет что-то случайное, или внешнюю какую-то оболочку, и ею закрывается, или что окрест Его есть нечто восполняющее Его сущность, почему, произнося слово: Бог, или именуя Его Отцем, означаем не самую невидимую и непостижимую Его сущность, но что-то окрест ее: то пусть порицают Собор, который написал, что Сын — от сущности Божией; но пусть также поймут, что, разумея так, произносят две хулы; потому что вводят какого-то телесного Бога, и лживо проповедуют, что Господь есть Сын не самого Отца, но того, что окрест Его. Если же Бог есть нечто простое (как это и действительно); то явно, что, произнося Слово: Бог, и именуя его Отцем, не что-либо окрест Его именуем, но означаем самую Его сущность. Ибо, хотя и невозможно постигнуть, что такое сущность Божия; однако же, при одном представлении, что Бог есть, так как и Писание означает Его этими же наименованиями, и мы, желая означить не кого-либо иного, но Его самого, именуем Его Богом и Отцем, и Господом. Посему, когда говорят: «Аз есмь сый» (Исх.3:14), и: «Аз есмь Господь Бог» (Исх.20:2), и как скоро Писание где-либо говорит: «Бог», — разумеем мы не иное что, но означаемую тем самую непостижимую Его сущность, и то, что есть тот, о ком говорится. Посему, пусть никто не смущается, слыша, что Сын Божий — от сущности Божией, но пусть лучше согласится с Отцами, которые очистив смысл яснее, как бы равнозначительно выражению: «от Бога», написали: «от сущности»; ибо тождественным почли, сказать ли: Слово — от Бога, или сказать: Слово — от сущности Божией; потому что и Слово: «Бог», как сказал я прежде, означает не иное что, но сущность Божия существа. Итак, если Слово от Бога не как истинный по естеству Сын от Отца, но как твари вследствие создания, и о Нем, как и о всем, говорится, что Оно — от Бога; то Слово — не от сущности Отчей, и самый Сын есть Сын не по сущности, но за добродетель, подобно нам, по благодати именуемым сынами. Если же Слово — единственно от Бога, как истинный Сын (что и действительно так); то справедливо будет сказать, что Сын — от сущности Божией.
   23) И образ света и сияния подает такую же мысль. Святые не сказали, что Слово относится к Отцу подобно огню, возжигаемому теплотою солнечною, который обыкновенно и погасает опять; ибо это было бы делом внешним и произведением Творящего. Напротив того, все благовествовали, что Слово есть сияние, чтобы объяснить бытие собственно от сущности, и неотдельность и единство со Отцем. И таким образом сохранится и то, что Сын истинно непреложен и неизменен; ибо иначе будет ли таковым, если Он — несобственное рождение Отчей сущности? так как и в этом необходимо сохранить Ему тождество со Отцем Своим.
   Поелику же учение это оказалось столько благочестивым; то христоборцам не следует смущаться словом: «единосущный»; потому что и это речение имеет здравый смысл и твердое доказательство. Ибо, если говорим, что Слово — от сущности Божией (пусть это речение признано уже будет и ими); что означается им, как не истина и вечность сущности, от которой и рождено Слово? Оно — не инородно; иначе к сущности Отца примешается чуждое и неподобное. Оно — не по внешности только подобно; иначе в ином, или и в целом, окажется иносущным, как блестящая медь и золото, серебро и олово. Эти вещи — одна другой чужды и разнородны, и разделены между собою и естеством и силою; медь не состоит в свойстве с золотом; вяхирь родится не от голубя. Хотя почитаются они подобными; однако же, иносущны между собою. Посему, если и Сын — в таком же отношении; то будет, как и мы, тварью, а не единосущным. А ежели Сын есть Слово, Премудрость, образ Отца, сияние; то, по справедливости, будет единосущен. Если же не доказано, что Сын — не от Бога и есть только инородное и иносущное орудие; то Собор написал прекрасно и выразумел правильно.
   24) Да будет также изъято отсюда всякое телесное помышление; став выше всех чувственных представлений, чистым разумением и единым умом будем представлять себе искреннее общение Сына с Отцом, свойство Слова с Богом, неразличимое подобие сияния с светом. Как рождение, как Сын, и называется таким, и действительно таков, не по-человечески, но как прилично Богу. Таким же образом, слыша речение: «единосущный», не будем, ниспадая до человеческих чувственных представлений, помышлять о дроблениях и делениях Божества, но как составившие себе понятие о бесплотном, не станем делить единства естества и тождества света. Ибо в этом свойство Сына со Отцем, и этим доказывается, что Бог истинно есть Отец Слова.
   Для сего опять необходим — этот образ света и сияния. Кто осмелится сказать, что сияние — чуждо и неподобно солнцу? Или лучше: кто, всматриваясь в такое отношение сияния к солнцу и в тождество света, не скажет смело, что свет и сияние подлинно суть одно, и свет оказывается в сиянии, и сияние имеет бытие в солнце, так что, кто видит одно, тот усматривает и другое? Таковое же единство и естественное свойство как назовут верующие и правильно видящие, не единосущным ли рождением? Божие рождение, ему свойственным и приличным образом, может ли кто представлять чем иным, а не Словом, не Премудростью, не Силою, которую назвать чуждою Отцу — незаконно, и даже в мыслях вообразить не-вечно пребывающею у Отца — не позволительно. Ибо этим Рождением Отец все сотворил, и чрез Него о всем милосердствует, на все простирая Свое промышление. А таким образом Сын и Отец, как сказано, «едино суть».
   Разве зломысленные еще осмелятся и скажут, что инакова — сущность Слова, и инаков — свет, сущий в Нем от Отца, чтобы свет, сущий в Сыне, был едино со Отцем, а сам Сын, как тварь, по сущности чужд был Отцу. Но это в полном смысле есть мудрование Каиафы и Самосатского; Церковь отвергла оное, они же прикрывают теперь; почему, и сами, отпав от истины, объявлены еретиками. Ибо, если Сын — совершенно причастен света, который от Отца; то почему же лучше — самому Ему не быть тем, чего должен быть причастен, чтобы между Ним и Отцем не находилось ничего среднего? В противном же случае не будет доказано, что все получило бытие чрез Сына, а не чрез то, чего сам Сын причастен. Если же Сын есть Слово, Отчая Премудрость, в Нем Отец открывается, познается и зиждет, без Него же Отец не творит ничего; то явно, что Он есть сущее от Отца; потому что причастно Его — все сотворенное, причастное Святого Духа. А в таком случае будет Он не из не-сущего, и вовсе не тварь, но, что всего вернее, собственное рождение от Отца, как сияние от света.
   25) Итак, собравшиеся в Никее Отцы, имея эту мысль, написали и такие речения. А что, не сами от себя изобретя, выдумали их (ибо и это ставят им в вину), напротив же того, изрекли их, заимствовав из древних времен, у своих предшественников, — докажем и это, чтобы у противников не оставалось и такого предлога.
   Итак, знайте, христоборные ариане, что Феогност, муж ученый, не отказался употребить выражение: «от сущности». Ибо во второй книге Ипотипосов, пиша о Сыне, сказал так: “сущность Сына не есть какая-либо отвне обретенная, и не введена из не-сущего, но рождена от Отчей сущности, как сияние света, как пар воды. Ибо сияние и пар — не самое солнце и не самая вода; но и не чужды им. Но от излияния Отчей сущности сущность Отчая не потерпела деления. Как солнце, пребывая тем же, не умаляется от изливаемых им лучей; так сущность Отца не потерпела изменения, имея образом своим Сына». Так выразился Феогност, в виде состязания подвергнув это прежде исследованию, а впоследствии предложив свое мнение.
   Дионисий же, бывший Епископ Александрии, пиша против Савеллия, пространно объясняя Спасителево домостроительство во плоти, и тем обличая савеллиан, что не Отец стал плотью, но воплотилось Слово Его, как сказал Иоанн, поелику подозревали его, будто бы называет Сына произведением и сотворенным, а не единосущным Отцу, к одноименному с ним Дионисию, Епископу Римскому, пишет в оправдание свое, что это — клевета на него. Ибо утверждает, что не называл он Сына сотворенным, исповедует же Его единосущным. Собственные слова его — таковы: “писал я и в другом письме, когда обличал, что ложно — возводимое на меня обвинение, будто бы утверждаю, что Христос не-единосущен Богу. Хотя и говорю, что этого слова нигде не нашел я в Священных Писаниях; однако же, последующие мои доводы, о которых умолчали они, не разногласят с этою мыслию. Ибо представлял я в пример и человеческое рождение, которое, как известно, бывает однородно, без сомнения заметив, что родители инаковы только с детьми; потому что дети — не они сами, или необходимо было бы не быть ни родителям, ни детям. Письма сего, как сказал уже, по обстоятельствам доставить не могу. Но если бы мог, то прислал бы самые употребленные тогда речения, лучше сказать, список со всего письма, что и сделаю, как скоро буду иметь возможность. Знаю же и помню, что представлены мною многие подобия вещей сродных. Ибо говорил я, что и растение, взошедшее от семени, или от корня, “инаково с тем, от чего оно произросло; но, без сомнения, с ним однородно; говорил, что и река, текущая из источника, получает другое имя; потому что ни источник не называется рекою, ни река — источником, между тем существуют и река и источник, и река есть вода, текущая из источника».
   26) А что Божие Слово — не произведение и не тварь, напротив же того, собственное, неотлучное рождение Отчей сущности, как написал великий Собор; то вот и Римский Епископ Дионисий, пиша против держащихся Савеллиева образа мыслей, жалуется на осмеливающихся говорить это и выражается так: “По порядку же справедливо будет — сказать и против разоряющих достоуважаемую проповедь Церкви Божией, разделяющих и рассекающих Единоначалие на какие-то три силы, на три божества и отдельные ипостаси. Ибо дошло до моего сведения, что некоторые из оглашающих и поучающих у вас Божию слову распространяют это мудрование, и в этом совершенно, так сказать, противоположны мнению Савеллия. Тот богохульствует, утверждая, что сам Сын есть Отец и наоборот; они же проповедуют некоторым образом трех богов, Святую Единицу разделяя на три ипостаси, одна другой чуждые и во всем отдельные. А Божественному Слову необходимо быть в единении с Богом всяческих, и Святому Духу должно пребывать и вселяться в Боге, и совершенно уже необходимо, чтобы Божественная Троица оглавлялась и сосредоточивалась в единой как бы некоей главе, разумею Бога всяческих — Вседержителя. Ибо учение суемудрого Маркиона, сечение и деление Единоначалия на три начала есть диавольское учение, а не учение истинных Христовых учеников, удовлетворяющихся учениями Спасителя; ибо эти последние хорошо знают, что Божественное Писание проповедует Троицу, — трех же богов не проповедует ни ветхий, ни новый Завет. Но не менее будет иной порицать и тех, которые думают, что Сын есть произведение, и полагают, что Господь получил бытие, как нечто из действительно сотворенного; между тем как Божественное Слово свидетельствует о сообразном и приличном Ему рождении, а не о каком-нибудь образовании и творении. Посему, не маловажная, но весьма великая хула — утверждать, что Господь — некоторым образом рукотворен. Ибо, если Сын сотворен; то было, когда Сын не был. Но Он всегда был, если Он — во Отце, как Сам говорит, и если Христос есть Слово, и Премудрость, и Сила. А что Христос есть все сие, — это, как знаете, утверждают Божественные Писания; Слово же, Премудрость и Сила суть собственные Божии силы. Почему, если Сын сотворен; то было, когда не было тех сил; было время, когда Бог был без них. Но это всего нелепее. И к чему долее рассуждать об этом с вами, мужами духоносными и ясно знающими, какие возникают несообразности, если сказать: Сын есть произведение? Мне кажется, на эти несообразности не обратили мысли водящиеся этим мнением, и потому значительно погрешили против истины, иначе, нежели как требует в этом месте Божественное и Пророческое Писание, поняв эти слова: «Господь созда Мя начало путей Своих» (Притч.8:22). Не одно, как знаете, значение слова: «созда». «Созда» здесь должно принять вместо: «поставил» над делами, Им сотворенными и сотворенными чрез самого Сына. Но не в значении: «сотворил» употреблено теперь слово: «созда»; потому что есть разность в словах: «сотворить» и «создать». «Не сам ли сей Отец твой стяжа тя, и сотвори тя, и созда тя», — говорит Моисей в великой песни во Второзаконии (Втор.32:6)? И им скажет иной: какие безрассудные люди! Ужели тварь — Перворожденный «всея твари» (Кол.1:15), Рожденный «из чрева прежде денницы» (Пс.109:3), как Премудрость, Изрекший: «прежде всех холмов рождает Мя» (Притч.8:25)? И во многих местах Божественных Словес найдет всякий, что Сын называется рождением, а не сотворенным, и этими местами ясно изобличаются составляющие ложные понятия о Господнем рождении и осмеливающиеся Божественное и неизреченное рождение Его называть творением. Итак, не должно чудную и Божественную Единицу разделять на три божества, и словом: «сотворение» устранять достоинство и всепревосходящее величие Господа; напротив того, надлежит веровать в Бога, Отца, Вседержителя, и во Христа — Иисуса, Сына Его, и в Духа Святого, веровать, что Слово — в единении с Богом всяческих; ибо говорит: «Аз и Отец едино есма» (Ин.10:30) и: «Аз во Отце и Отец во Мне» (Ин.14:11). Таким образом соблюдутся и Божественная Троица, и святая проповедь о Единоначалии».
   27) О том же, что Слово — вечно соприсуще Отцу и есть собственность не иной, но Отчей сущности, или ипостаси, как изрекли это бывшие на Соборе, можно еще вам слышать и у трудолюбивого Оригена. Что писал он в виде спора и состязания, то пусть принимают не за его собственно образ мыслей, но за мудрование тех, которые усиливались с ним спорить. А что излагает в виде определения, то есть собственный образ мыслей сего трудолюбивого мужа; по крайней мере, после сказанного в виде состязания с еретиками, он тотчас присовокупляет свою мысль, говоря так: «Ежели есть образ Бога невидимого, то и образ — невидимый. А я осмелился бы присовокупить и о подобии Отца, что не возможно когда-либо не быть ему. Ибо когда Бог, у Иоанна называемый светом: «яко Бог свет есть» (1Ин.1:5), не имел сияния собственной славы Своей, чтобы Кому-либо осмелиться приписывать начало бытию Сына, прежде не бывшего? Когда же не было образа и начертания неизреченной, неименуемой, неизглаголанной, ипостаси Отчей? Когда не было Слова, Которое познает Отца? Пусть вразумится тот, кто осмелится сказать: было некогда, что Сын не был; чрез это он говорит также: не было некогда Премудрости, не было Слова, не было Жизни». И еще в другом шесте так говорит Ориген: “Но не позволительно и не безопасно, чтобы по немощи нашей, сколько от нас зависит, лишаем был Бог всегда присущего Ему единородного Слова, той Премудрости, «о Нейже радовашеся» (Притч.8:30). Ибо в таком смысле представляем будет не всегда радующимся».
   Вот мы доказываем, что разумение это перешло от Отцев к Отцам. А вы, новые иудеи и ученики Каиафы, на каких можете указать Отцев, употреблявших ваши речения? Не наименуете ни одного из мужей благоразумных и мудрых. Все от вас отвращаются, кроме одного диавола; ибо он один стал для вас отцом такого отступничества; он и в начале всеял в вас это нечестие, и ныне внушил вам мысль злословить вселенский Собор за то, что Отцы написали не по-вашему, но «яже предаша, иже исперва самовидцы и слуги бывшии словесе» (Лк.1:2). Вера, какую Собор исповедал письменно, есть вера вселенской Церкви. Ее защищая, блаженные Отцы написали так и осудили арианскую ересь. Поэтому особенно и стараются клеветать на Собор; не речения оскорбляют их, но то, что оными обнаружены в них еретики, и притом превосходящие дерзостью другие ереси.
   28) Поелику несомненно было доказано тогда, что их речения негодны и всегда могут быть обличены как нечестивые; то воспользовались заимствованным у эллинов речением: «несозданный», чтобы под предлогом сего именования Божие Слово, Которым все созданное получило бытие, сопричислить к созданиям и тварям. Так они бесстыдны в нечестии, так упорны в хулах на Господа! Если по неведению сего именования столько они бесстыдны; то надлежало им узнать сие у сообщивших им оное, а именно, что те, и ум, который производят от Благого, и душу, которую производят от ума, хотя знают, от кого — они, не убоялись впрочем назвать несозданными, сознавая, что, и сие утверждая, не умаляют они Первого, от Которого и сие. И им надлежало — или так говорить, или вовсе не говорить о том, чего не знают. А если почитают себя знающими; то необходимо их спросить о сем, тем паче, что речение взято не из Божественных Писаний, и спорят они, говоря опять не на основании Писания. Объяснял я, по какой причине и в каком смысле Собор и многие Отцы Собора, согласно с сказанным о Спасителе в Писании, писали и излагали речения: «от сущности» и «единосущный». Пусть и они, если могут, дадут ответ: как отыскали сие не из Писания взятое речение, или в каком смысле называют Бога несозданным? Ибо слышал я, что именование это имеет разные значения. Говорят: «несозданным» называется, что еще не сотворено, но может быть сотворено; и еще, что не имело бытия и не может прийти в бытие; и в-третьих, означается этим словом, что, хотя имеет бытие, однако же не сотворено, не имеет начала бытию, но вечно пребывает и неистленно. Итак, может быть, пожелают они миновать первые два смысла по причине происходящей из них нелепости (ибо, по первому смыслу, что уже создано, или о чем ожидается что будет создано, будет также несозданным, и второй смысл приводит еще к большей нелегкости), перейдут же к третьему смыслу, в оном именуя несозданное. Но, и это утверждая, тем не менее нечествуют. Ибо, если несозданным называют то, что не имеет начала бытию, и не создано, или не сотворено, но пребывает вечно, о Слове же Божием утверждают противное сему; кто не усмотрит лукавства этих богоборцев? Кто не будет камнями метать в них, предающихся такому безумию? Поелику стыдятся произносить прежние свои басненные речения, за которые осуждены; то придумали жалкие эти люди выразить тоже опять иначе посредством сего, как говорят они, именования: «несозданнный». Если Сын — в числе созданных; то очевидно, что и Он создан из не-сущего. А если имеет начало бытия; то не был, пока не рожден. И если не вечен Он; то было, когда Он не был.
   29) Итак, им, держащимся опять этого образа мыслей, надлежало самими собственными их речениями выражать свое неправомыслие, и не прикрывать злоумия своего речением: «несозданный». Но не так поступают эти злонамеренные люди, все же делают коварно, подражая отцу своему диаволу. Как он старается обманывать чужими одеждами; так и еретики придумали именование несозданного, чтобы под видом прославления Божия сокрыть им хулу на Господа, и под этим покровом выразить ее другим.
   Но поелику и это ухищрение их узнано; то пусть скажут, что иное остается еще им? Нашли мы, ответствуют коварные, и в присовокупление к прежнему говорят: несозданное есть то, что не имеет виновника бытию, но вещам сотворенным служит виновником, чтобы прийти им в бытие. Неблагодарные и подлинно не ведущие Писаний! И делают, и говорят они все не к чести Божией, но к бесчестию Сына; а не знают того, что кто не чтит Сына, тот не чтит Отца. Во-первых, хотя наименуют так Бога, — этим не доказывается, что Слово — в числе вещей сотворенных; потому что Оно, как есть рождение Отчей сущности, так и вечно пребывает у Отца. Именованием этим не нарушается естество Слова, и речение: «несозданный» имеет опять значение не в отношении к Сыну, но в отношении к тому, что получило бытие чрез Сына. Кто произносит имя зодчего и называет здателя дома, или города, тот не заключает под этим именем рожденного им сына; но, по причине искусства и знания в делах, означая, что он — не таков, каковы — его произведения, называет его здателем; зная же природу творящего, знает и то, что инаков с произведениями — рожденный им, и в отношении к сыну называет его отцем, а в отношении к делам создателем и творцом. Подобно сему, кто таким образом называет Бога несозданным, тот именует по самим делам, означая, что не только Он не создан, но что Он — Творец вещей созданных; знает же, что и Слово — инаково с вещами сотворенными, и есть единственное собственное рождение Отца, Которым все получило бытие и все состоится.
   30) И Пророки, называя Бога Вседержителем, не потому именовали Его так, что Слово есть одна из сотворенных вещей, — ибо знали, что Сын — инаков с вещами сотворенными, и Сам содержит все твари по подобию с Отцом, — именовали же потому, что все твари, какие сотворил чрез Сына, Отец Сам содержит, и власть над ними даровал Сыну, даровав же, Сам опять господствует над всем чрез Сына. И еще, называя Бога Господом сил, Пророки сказали это не потому, что Слово есть одна из этих сил, но потому, что Сыну Он Отец, а сил, сотворенных чрез Сына, Господь; потому что и само Слово, сущее во Отце, есть Господь всего этого и все содержит, Ибо «вся, елика имать Отец», принадлежит и Сыну (Ин.16:15). Посему, как это имеет такой смысл, так, кто хочет называть Бога несозданным, пусть называет, если уже угодно ему это, однако же не потому, что Слово — в числе вещей сотворенных, но потому, как сказано прежде, что Бог не только не создан, но есть Творец всего созданного собственным Словом Его. Ибо, и при этом наименовании Отца, опять Слово есть Отчий образ и единосущно Отцу. А будучи образом Отца, Оно будет инаково и с вещами сотворенными и со всем прочим; потому что чей Оно образ, того свойство и подобие имеет в Себе; а потому именующий Отца несозданным и Вседержителем, в несозданном и Вседержителе разумеет и Его Слово и Премудрость, то есть Сына.
   Но эти чудные и склонные к нечестию люди, не о чести Божией заботясь, но по вражде к Спасителю, изобрели именование: «несозданный». А если бы у них было понятие о чести и о прославлении; то скорее бы надлежало, и было бы лучше, — и признавать и называть им Бога Отцем, нежели давать Ему такое именование. Ибо, называя Бога несозданным от сотворенных вещей, как сказано прежде, именуют Его только Творцом, чтобы, в угождение себе, и Слово объявить тварью. А кто именует Бога Отцем, тот вместе означает в Нем и Сына; и ему не будет не известно, что, поелику есть Сын, то чрез Сына создано и все сотворенное.
   31) Посему, лучше и согласнее будет с истиною — от Сына означать и именовать Бога Отцем, нежели от одних дел именовать и называть Его несозданным. Ибо это именование указывает на дела, по воле Божией сотворенные Словом, а имя Отца дет разуметь собственное рождение от Его сущности. Сколько Слово превосходнее вещей сотворенных, столько, и еще в большей мере, именование Бога Отцом превосходнее именования несозданным. И как последнее именование взято не из Писания, подозрительно, имеет разные значения; так первое — просто, находится в Писании, согласнее с истиною, и указывает единственно на Сына. Именование: «несозданный» находится у язычников, не знающих Сына, а имя: Отец познано нами от Господа нашего и им даровано; ибо Сам ведая, чей Он Сын, сказал: «Аз во Отце и Отец во Мне» (Ин.14:10), и: «видевый Мене, виде Отца» (Ин.14:9), и: «Аз и Отец едино есма» (Ин.10:30). И нигде не называет Отца несозданным, но и уча нас молиться, не сказал: «егда молитеся, глаголите»: Несозданный Боже! но: «егда молитеся, глаголите: Отче наш, Иже на небесех» (Лк.11:2). К сему благоволил Он наклонить и то, что главного в нашей вере: ибо повелел нам креститься не во имя Несозданного и созданного, и не во имя Несотворенного и твари, но «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мф.28:19). Так освящаемые, истинно мы всыновляемся, и произнося имя Отца, из сего имени познаём и Слово во Отце. Но, если угодно Ему, чтобы собственного Его Отца называли мы нашим Отцем; то не должно, посему, сравнивать нам себя с Сыном по естеству; потому что по Его милости именуется нами так Бог. Поколику Слово понесло на Себе наше тело и было среди нас, то вследствие сего, по милости явившегося среди нас Слова, Бог именуется нашим Отцем. Ибо пребывающий в нас Дух Слова чрез нас именует Отца Его как бы нашим; такова — мысль Апостола, который говорит: «посла Бог Духа Сына Своего в сердца наша, вопиюща: Авва Отче» (Гал.4:6).
   32) Но, может быть, обличенные за именование: «несозданный», будучи лукавы нравом, захотят и они сказать: о Господе и Спасителе нашем Иисусе Христе должно говорить из Писания, что написано о Нем, а не вводить речений, не находящихся в Писании. Да, так должно, сказал бы и я; потому что признаки истины, взятые из Писания, гораздо точнее, нежели взятые из других источников. Но злонравие и при коварстве изменяющееся во всякие виды нечестие Евсевиевых сообщников, как сказано прежде, понудило Епископов яснее изложить речения, низлагающие их нечестие. И как доказано, что написанное Собором заключает в себе правую мысль, так явным сделалось, что у ариан речения — гнилы и нрав — лукав. Ибо и именование: несозданный имеет собственный смысл, и может быть произносимо благочестиво; но они, по собственному своему умышлению, как сами захотели, употребляют и оное к бесчестию Спасителя, чтобы только с упорством богоборствовать им, подобно исполинам. Но не остались они не осужденными, произнося те речения, и не могли утаиться, что с худою мыслию употребляют слово: «несозданный», которое можно произносить хорошо и благочестиво; потому что совсем посрамлены, и ересь их повсюду предана позору.
   Хотя описал я тебе, припомнив, сколько мог, что было сделано на Соборе; однако же, знаю, что упорнейшие из христоборцев, и это выслушав, не пожелают перемениться, но оставят это без внимания, ища опять новых предлогов, а после них станут выдумывать еще новые. По пророческому слову: «аще пременит ефиоплянин кожу свою, и рысь пестроты своя» (Иер.13:23), едва ли и они, научившись нечестию, пожелают мудрствовать благочестиво. А ты, возлюбленный, получив это, прочти про себя; если же признаешь полезным, прочти и братиям, кто будет тогда при тебе, чтобы и они, узнав это, одобрили ревность Собора по истине и точность разумения, осудили же разумение христоборных ариан и суетные их предлоги, какие научились они изобретать в защиту своей ереси.
   Богу и Отцу подобает слава, честь и поклонение с собезначальным Его Сыном и Словом, вместе со Святым и животворящим Духом, ныне и в нескончаемые веки веков! Аминь.

Информация о первоисточнике

При использовании материалов библиотеки ссылка на источник обязательна.
При публикации материалов в сети интернет обязательна гиперссылка:
"Православная энциклопедия «Азбука веры»." (http://azbyka.ru/).

Преобразование в форматы epub, mobi, fb2
"Православие и мир. Электронная библиотека" (lib.pravmir.ru).